Rambler's Top100
———————— • ————————

Книги

————— • —————

Трагедия русского офицерства

——— • ———

Глава IV
Офицерство в Белом движении

——— • ———

Юг

1 • 2

Формирование первых офицерских
добровольческих частей на Дону и создание Добровольческой армии

С ген. Алексеевым в Новочеркасск прибыло 6–12 чел. первых добровольцев, которых поселили в лазарете №2 в доме №39{264} по Барочной улице, представлявший собой замаскированное общежитие, который стал колыбелью Добровольческой армии. На следующий день прибыло еще несколько офицеров, а 4 ноября — партия в 25 чел. во главе с штабс-капитаном В.Д. Парфеновым. В тот же день, посетив добровольцев (около 40 чел.) ген. Алексеев положил начало первой воинской части — Сводно-Офицерской роте (командир штабс-капитан Парфенов, потом штабс-капитан Некрашевич). В середине ноября (тогда имелось 180 добровольцев) была введена официальная запись в Алексеевскую организацию. Все регистрировались в Бюро записи, подписывая особые записки, свидетельствующие об их добровольном желании служить и обязывающие их сроком на 4 месяца. Денежного оклада первое время не существовало. Все содержание сначала ограничивалось лишь пайком,{265} затем стали выплачивать небольшие денежные суммы (в декабре офицерам платили по 100 руб. в месяц, в январе 1918 г. — 150, феврале 270 руб.{266}). В среднем в день приезжало и записывалось в ряды армии 75–80 добровольцев.{267} Первое время в приеме добровольцев играли заметную роль полковники братья кн. И.К.  и Н.К. Хованские, бежавшие из Москвы К.К. Дорофеев и Матвеев, Георгиевского полка И.К. Кириенко и кн. Л.С. Святополк-Мирский. Добровольцев сначала направляли в штаб, который находился в доме №56{268}, где распределялись по частям (этим руководил сначала полковник Е.В. Шмидт, а затем полковник кн. Хованский; определение на должности генералов и штаб-офицеров оставалось в руках начальника гарнизона Новочеркасска полковника Е.Г. Булюбаша){269}. По просьбе Каледина группы добровольцев в 5–6 чел. под командой донского офицера направлялись на станции для поддержания порядка, где некоторые из них были истреблены толпами дезертиров, потоком хлынувших с фронтов через Донскую область{270}.

15 ноября юнкера, кадеты и учащиеся были выделены в Юнкерскую роту (штабс-капитан В.Д. Парфенов) и переведены в лазарет №23 на Грушевскую ул. 1-й взвод состоял из юнкеров пехотных училищ (главным образом Павловского), 2-й — артиллерийских, 3-й — морских и 4-й — из кадет и учащихся. К середине ноября, когда контроль на железных дорогах был еще не очень тщателен, из Петрограда малыми группами смог пробраться весь старший курс Константиновского артиллерийского училища и несколько десятков юнкеров Михайловского во главе с штабс-капитаном Н.А. Шаколи. 19 ноября, по прибытии первых 100 юнкеров, 2-й взвод Юнкерской роты был развернут в отдельную часть — Сводную Михайловско-Константиновскую батарею (послужившую ядром будущей Марковской батареи и артбригады) (штабс-капитан Н.А. Шаколи), а сама рота развернулась в батальон (две юнкерских и «кадетская» роты){271}.

Переброска артиллерийских юнкеров из Петрограда стала возможна в результате деятельности организации В.М. Пуришкевича, в связи с которой состоял юнкер Н.Н. Мино. Юнкера ехали под видом казаков, окончивших в Петрограде курсы пропаганды (документами снабжал Казачий комитет). «Училищные офицеры ехать на Дон не хотели, — кто устал от войны, кто не хотел оставить семью и ехать в неизвестность, кто просто ни во что больше не верил и ни о чем знать не хотел.» Работа велась почти исключительно среди бывших кадет, к юнкерам «со стороны» относились с недоверием (что имело некоторые основания, т.к. многие из нескольких десятков последних, попав на Дон, вернулись, когда положение там стало угрожающим).{272}

Таким образом во второй половине ноября Алексеевская организация состояла из трех формирований: Сводно-офицерской роты (до 200 чел.), Юнкерского батальона (свыше 150 чел.) и Сводной Михайловско-Константиновской батареи (до 250 чел., в т.ч. 60 «михайловцев», а остальные — «константиновцы», под командованием капитана Н.А. Шаколи{273}), кроме того, формировалась Георгиевская рота (50–60 чел.) и шла запись в студенческую дружину. В это время офицеры составляли треть организации и до 50% — юнкера (т.е. тот же самый элемент), совсем юная молодежь в кадетской форме или в форме учащихся светских и духовных школ составляла 10%{274}.

Первый бой произошел 26 ноября у Балабановой рощи, 27–29-го сводный отряд{275} полковника кн. И.К. Хованского (фактически вся армия) штурмовал Ростов и 2 декабря город был очищен от большевиков. По возвращении в Новочеркасск было произведено переформирование. К этому времени численность организации сильно возросла (доброволец, прибывший 5 декабря, свидетельствует, что его явочный номер был 1801-й{276}). Сводно-офицерская рота развернулась в четыре (2–5-я, причем 3-ю составляли чины гвардии; 1-й считалась Георгиевская), численностью 50–60 чел., которых предполагалось развернуть в батальоны. Юнкерский батальон сведен в двухротный состав («юнкерская» и «кадетская», всего 120 чел.), сформирована Морская рота (около 50 чел.), а также 1-й Отдельный Легкий артиллерийский дивизион (полковник С.М. Икишев) из 3-х батарей: юнкерская (капитан Н.А. Шаколи), офицерская (подполковник Е.В. Шмидт), и смешанная (подполковник Л.М. Ерогин){277}.

В Ростове живший там генерал-майор А.Н. Черепов 4 декабря по согласованию с начальником гарнизона генерал-майором Д.Н. Чернояровым организовал собрание местных офицеров, на котором было решено создать отряд для охраны порядка в городе (речь шла лишь о «самообороне»). Вскоре, однако, отряд под началом Черепова (расположившийся на Пушкинской, 1) превратился в часть Добровольческой армии{278}. В него записалось около 200 офицеров. Было открыто Бюро Записи добровольцев с целью создать Ростовский офицерский полк, но в течение двух недель записалось только около 300 чел. (из которых 200 составили Ростовскую офицерскую роту, а около 100 попали в начавшие формироваться Студенческий батальон, Техническую роту и переведенные из Новочеркасска 2-ю офицерскую, Гвардейскую и Морскую роты{279}.

С прибытием 6 декабря в Новочеркасск Л.Г. Корнилова и других «быховцев» «Алексеевская организация» окончательно превратилась в армию. 26 декабря ее вооруженные силы были официально переименованы в Добровольческую Армию{280}. На Рождество был объявлен секретный приказ о вступлении ген. Корнилова в командование армией, которая с этого дня стала именоваться официально Добровольческой. В воззвании (опубликованном в газете 27 декабря) впервые была обнародована ее политическая программа{281}. В руках ген. Алексеева осталась политическая и финансовая часть, начальником штаба стал ген. А.С. Лукомский, ген. Деникин (при начальнике штаба ген. С.Л. Маркове) возглавил все части армии в Новочеркасске; все остальные генералы числились при штабе армии{282}. 27 декабря она переехала в Ростов{283}.

18 декабря полковнику л.-гв. Уланского Его Величества полка В.С. Гершельману было разрешено приступить в Ростове к формированию 1-го Кавалерийского дивизиона. К 30 декабря в 1-м эскадроне было 18 офицеров, во 2-м — 26 добровольцев при 4-х офицерских, к 10 января 1918 г. дивизион насчитывал 138 чел. (63 офицера, 2 врача, сестра милосердия и 2 добровольца в 1-м и 62 добровольца при 5 офицерах во 2-м эскадронах). Среди офицеров было 3 полковника, 3 подполковника, 6 ротмистров (и им равных), 18 штабс-ротмистров, 13 поручиков, 24 корнета и 4 прапорщика, представлявшие 5 драгунских, 8 уланских, 7 гусарских полков и другие части; 5 офицеров были из л.-гв. Уланского Его Величества полка, по 4 — 4-го и 15-го уланских, по 3 — 17-го уланского, 11-го гусарского, 2-го драгунского и 1-го Заамурского, 6 — пограничной стражи и 10 — казачьих частей{284}.

Эшелон Корниловского полка прибыл в Новочеркасск 19 декабря, а к 1 января 1918 г. собралось 50 офицеров и до 500 солдат{285}. «Офицеры приезжали в свой полк, и почти все становились на положение рядовых в офицерский роте», когда 30 января 1918 г. на Таганрогском направлении офицерская рота корниловцев (120 чел.) сменила сводную роту своего полка, в ней было 120 чел. Как вспоминает один из них, «вокруг тишина, лишь из соседних вагонов доносятся песни о России... Долго не ложились спать... Все офицеры роты в один день стали близкими, родными. У всех одна мысль, одна цель — Россия...»{286}. Прибыли также офицеры ударных батальонов (ушедшие из Ставки накануне ее занятия большевиками, они в течение недели вели упорные бои с окружившими их большевистскими частями и, рассеявшись, смогли группами добраться до Новочеркасска) и Текинского полка, вышедшего из Быхова с Корниловым. К концу декабря формировались 1-й и 2-й Офицерские, Юнкерский, Студенческий, Георгиевский батальоны, Корниловский полк, кавалерийский дивизион полковника Гершельмана и Инженерная рота. Отрядом из сводных рот этих частей командовал с 30 декабря на Таганрогском направлении полковник А.П. Кутепов{287}.

Наиболее крупными компонентами офицерского ядра Добровольческой армии стали, во-первых, офицеры, находившиеся в Новочеркасске с ген. Алексеевым с начала ноября, во-вторых, — вывезенные из Москвы, в-третьих, — петроградские юнкера, в-четвертых, — офицеры, прибывшие из Киева (т.ч. в составе Георгиевского и Корниловского ударного полков), в-пятых, — поступившие в Ростове. До выступления в 1-й Кубанский поход Добровольческая армия состояла из ряда соединений, которые почти все были преимущественно офицерскими. Это были:

— 1-й Офицерский батальон — 200 чел. (подполковник Борисов), развернутый 15 декабря в Новочеркасске из 1-й (13 декабря переименованную из 5-й) офицерский роты{288};

— 2-й Офицерский батальон — около 240 чел. (полковник Лаврентьев), развернутый в Ростове из переведенной из Новочеркасска 2-й офицерский роты{289};

— 3-й Офицерский батальон — около 200 чел. (полковник А.П. Кутепов) — сформирован в Ростове 29 января 1918 г. из офицерских рот, входивших в отряд Кутепова под Таганрогом (1-я и 2-я из 2-го Офицерского батальона и Гвардейской){290};

— 3-я офицерская (Гвардейская) рота — 70 чел. (полковник А.П. Кутепов), сформированная в Новочеркасске{291};

— 4-я офицерская рота — 50 чел. (полковник Морозов), сформированная в Новочеркасске и сражавшаяся в составе отряда В.М. Чернецова{292};

— Георгиевская рота (полковник И.К. Кириенко);

— Морская рота — 70 чел. (капитан 2-го ранга В.Н. Потемкин), сформированная в Новочеркасске{293};

— Юнкерский батальон — 120 чел. (штабс-капитан В.Д. Парфенов) из двух рот (ротмистр К.И. Скасырский и штабс-капитан М.В. Мезерницкий){294};

— Отряд ген. А.Н. Черепова — около 200 офицеров, навербованных в Ростове для обороны города{295};

— Ростовская офицерская рота — до 200 чел. (капитан Петров) — из записавшихся в Ростове в Бюро Записи{296};

— Офицерский отряд полковника В.Л. Симановского — батальон 4-ротного состава имени ген. Корнилова, сформированный в Ростове{297};

— Отдельный Студенческий батальон из двух рот — полковника Зотова и капитана М.А. Сасионкова (280 чел. при 25 офицерах), окончательно сформированный 8 января 1918 г. по инициативе группы офицеров-ростовчан, бывших студентов, прежде всего поручика Дончикова (командир ген. А.А. Боровский, помощник полковник В.Ф. Назимов), после похода из его состава осталось 30–40 чел.{298};

— Техническая рота — около 120 чел. (полковник Н.И. Кандырин), сформированная в Ростове (послужившая впоследствии кадром для железнодорожной, инженерной и телефонографной Марковских рот){299};

— Ударный дивизион Кавказской кавалерийской дивизии — около 120 чел. (полковник Ширяев и ротмистр Дударев) — регулярная часть, прибывшая в составе 80 чел. с Кавказского фронта{300};

— 3-я Киевская школа прапорщиков — 400 чел. (полковник Мастыка) из 2-х рот (подполковники В.Я. Дядюра и Макаревич), переведенная в начале ноября из Киева и стоявшая гарнизоном в Таганроге и почти полностью погибшая в ходе большевистского восстания 17–22 января 1918 г.{301};

— Таганрогская офицерская рота — около 50 чел. (капитан Щелканов), вскоре влита во 2-й Офицерский батальон{302};

— 1-й Кавалерийский дивизион (полковник В.С. Гершельман) — 138 чел., в т.ч. 71 офицер, сформированный в Ростове в декабре 1917 г.{303}

Численность армии, однако, оставалась сравнительно небольшой, что было вызвано целым рядом причин. Прежде всего, далеко не все офицеры, проживавшие непосредственно в районе формирования Добровольческой армии, присоединялись к ней. И это обстоятельство было самым трагичным. В Ставрополе, Пятигорске и других городах Северного Кавказа и Донской области, не говоря уже о Ростове и Новочеркасске, в конце 1917 г. скопилось множество офицеров (см. выше), оказавшихся не у дел после распада армии, но по различным причинам не присоединявшимися к добровольцам. Основной причиной была продолжающаяся глубокая апатия, развившаяся после всего, перенесенного на фронте и обусловившая пассивное поведение офицерства в ходе октябрьских событий, неверие в возможность что-либо исправить, чувство отчаяния и безнадежности, наконец, просто малодушие. Других удерживала неопределенность положения Добровольческой армии, третьи просто не были в достаточной мере информированы о ее целях и задачах. Как бы там ни было, но им пришлось стать жертвой собственной нерешительности и недальновидности. По просьбе прославленного донского партизана полковника Чернецова был дан приказ по гарнизону Новочеркасска о регистрации офицеров. Перед регистрацией было устроено собрание для освещения положения в области, где выступили А.М. Каледин, А.П. Богаевский и В.М. Чернецов. Последний сказал: «Г.г. офицеры, если так придется, что большевики меня повесят, то я буду знать — за что я умираю. Но если придется так, что большевики будут вешать и убивать вас, благодаря вашей инертности — то вы не будете знать, за что вы умираете». Из 800 присутствовавших записалось только 27, потом 115, но на следующий день на отправку пришло 30{304}. Так и случилось. Чернецов доблестно сложил свою голову, а офицеры, оставшиеся в Ростове, скрывавшиеся, изловленные и расстрелянные, не знали, за что они погибли{305}. В начале февраля была предпринята последняя попытка привлечь ростовское офицерство, но на собрание пришло всего около 200 чел., и из них большинство не поступило в армию («Странный вид имели пришедшие: немногие явились в военной форме, большинство в штатском, и то одетые явно «под пролетариев». Это было не собрание офицеров, а худший род митинга, на который собрались подонки, хулиганы... Позорное собрание!»). «На следующий день в газетах было помещено объявление, предлагающее в трехдневный срок не вступившим в армию покинуть Ростов. Несколько десятков поступили в армию. Остальные... Щеголявшие еще вчера по людным улицам Ростова в блестящих погонах, сегодня толпами стали появляться на вокзале без погон и кокард, с отпоротыми от шинелей золотыми пуговицами, торопясь покинуть опасную зону. Картина была омерзительная»{306}.

——— • ———

назад  вверх  дальше
Оглавление
Книги


swolkov.org © С.В. Волков
Охраняется законами РФ об авторских и смежных правах
Создание и дизайн swolkov.org © Вадим Рогге